Городская казарма

Первое сообщение в теме :


Здание расположено в отдалении от центра города, но это не мешает блюстителям порядка выдвигаться и пребывать на место за достаточно короткое время. А вот сбежать отсюда весьма проблематично.

Поспать спокойно Торвальду и привести в порядок мысли Танталасу было не суждено. Буквально спустя минут пятнадцать, как варг угомонился – по темнице пронеся душераздирающий человеческий воплю, в котором можно было угадать нотки животного рычание и шипения, а после, где-то в метрах двадцати послышалась отчетливо гремящая цепь и еще какой-то тоже весьма громкий и неприятный звук, будто когтями скребли по камню, что есть силы.
Тут же с другой стороны послышались звуки приближающихся шагов, по голосам Танталас мог узнать тех двух стражников, что вели его сюда.
- Какого черта там происходит? – испуганно вопрошал первый.
- Ты что, забыл? – удивлялся второй, - У нас в подземелье сидит запечатанный фамильяр какой-то срашно могущественной ведьмы!
- И почему он у нас сидит? – несколько нервозно спросил первый, явно не собираясь взваливать на свои плечи ответственность за такое наверняка важное существо.
- А куда ты предлагаешь его деть? В заброшенную тюрьму или прямо в храм к семье основателей? – послышался звук спотыкания, стражник выругался, а после продолжил, - Его вроде как должна успокоить какая-то светлая магичка, над которой сейчас кудахчет Шики, но я тебе этого не говорил!
И стражники прошли мимо, двигаясь на вопль дальше. Но, судя по всему, открывать дверь запечатанной темницы, они не решились.

Воитель, судя по всем, не особо был настроен на разговор: безответными остались комментарии Танталаса на действия мужчины. Лязг металла, в который был облачен незнакомец, вещал полукровке, куда тот направлялся. Звучно привалившись к стене, других звуков сокамерник не издавал и никак далее не шел на контакт.
«Я бы с собой тоже не стал разговаривать…» — отметил Танталас, тупя взгляд куда-то в темноту.
В отличие от своего соседа, себя тихо мужчина вести не мог. То внезапная боль ударит в бок, то задница затечет, то просто захочется громко вздохнуть, или что-то зачешется.
Внезапно возникшая какофония вынудила мейстера подорваться на месте, глубже вжимаясь в стену. Мурашки забегали по телу, сводя его судорогами, вынуждая руки плотнее прижимать к ушам.
— Боже… — эта душераздирающая смесь звуков вынудила прервать молчание, царившее в камере. — За что так с ним? Его пытают?
Разговор стражников за дверью мало что прояснял — они и сами толком ничего не знали, выражаясь предельно абстрактно. Но как бы там не было, Танталас считал, что эти вопли были свидетельством нечеловеческих страданий, которых он не мог заслужить никак.

Долгие годы работы наёмником выработали у варга способность спать в не самых удобных условиях. Даже четверть часа, проведённая в состоянии покоя, позволяла прогнать усталость и восстановить силы хотя бы частично.
Звуки, донёсшиеся извне, мгновенно прогнали сон и заставили насторожиться. Вряд ли антимагия распространялась на одну камеру, а значит, существо либо было не совсем человеком и притом сильным, либо защита тюрьмы трещала по швам, что также подтверждалось появлением портала. Сокамерник, похоже, тоже слышал эти вопли впервые, но истолковал их совершенно иначе.
- Радуйся, что оно не в одной камере с нами, – спокойно, не сдвинувшись с места, заметил Торвальд на переживания незнакомца. Для него такое беспокойство за участь совершенно чужого существа выглядело, по меньшей мере, нелепо.
Дальнейший диалог стражников давал лишь примерное представление о ситуации. Чудовище, призванное ведьмой, яро рвалось на свободу. Охрана – пара человек и те опасаются своего заключённого. Ломиться в дверь норандиец не собирался: вряд ли стражники в такой момент откроют камеру на стук или крик, у них и без того хватало забот. Оставалось ждать развязки с фамильяром. Если эти двое не будут делать опрометчивых поступков, то вскоре у них появится время и на обычных узников, а если случится что-то непредвиденное… что ж, узкая дверь камеры – неплохое место для обороны, ведь щит и фальшион у варга никто не забирал. К тому же владение оружием не зависело от наличия магии или её отсутствия.

Вопли продолжали доноситься, но больше никаких звуков не было, а потом раздались шаги те, что возвращались по коридору и еще одни, что приближались к камере двух мужчин, где по мере приближения через щели двери проникал тусклый свет.
- Госпожа Амая, а мы тут… - но стражник не договорил и замолчал, решив не рыть себе могилу сказанными не в нужное время словами.
- Не ходите в ту сторону, не реагируйте на его крик и не кормите его. Пусть ослабнет до того момента, пока его не навестит Светлоокая мученица, - раздался женский тихий голос, а после послышался звон ключей, - Мне нужно поговорить с тем магом, что убил сегодня одну из телохранительниц Ки Ян, так что приведите его в допросную.
Произносимые слова не были сказаны шепотом, а значит, женщина понимала, что заключенный, если не спит – отчетливо ее слышит.
В дверном замке тут же послышалось скрежет ключа, а та, что давала распоряжение, начала удаляться, правда, отошла ненадолго, ибо, открыв дверь темницы, держа перед собой факел, что огнем освещал помещение, один из стражников уставился на Торвальда и изумленно спросил:
- А ты еще кто такой?

Танталас не разделял сухого равнодушия своего соседа, хотя молча был согласен с этим фактом — хорошо, что обладатель подобного ужасающего вопля, от которого спина в мгновение стала липкой, а по рукам побежали муражки, находится где-то там, а не здесь.
— Нам всем не хватает немного человечности. Под благими целями насилуем свои души и причиняем вред окружающим. — тихо говорил в пустоту Танталас. — Кто бы, что бы Оно не было, не заслужило Оно таких мучений. Никто не заслуживает… И Она тоже… — с последним он снизошел совсем на шепот, что вряд ли собеседник услышал бы последнюю фразу.
Тонкая полоска света едва растянулась на полу, за дверью послышались голоса. Помимо голосов знакомых стражников, был еще один — девушка, что пришла в таверну под конец.
«Амая, да? Она решит мою судьбу?» — подумал Танталас, преждевременно спеша подняться на ноги, еще до того, как ключ вошел в скважину.
Свет факела нельзя было назвать ярким, но за время, проведенное в темноте, глаза уже успели привыкнуть немного к ней, и свет казался слепящим. Чуть сощурив взгляд, шаркающими шагами Танис подошел к выходу, глядя то на стражника, то на своего сокамерника, и не нашел ничего лучшего, как дать ответ за него:
— Такой же иномирец, как и я. Ему не повезло выпасть из портала здесь, он ни в чем не виновен. — пояснял мейстер, сделав шаг к выходу из камеры.

- Я и не говорил, что заслуживает, - отозвался Торвальд.
Раздавшиеся в коридоре шаги, кажется, прервали зарождающуюся дискуссию о добре и зле, так что каждый остался верен своим убеждениям. Норандиец внимательно вслушался в разговор за дверью. Судя по речи и поведению стражников, «госпожа Амая» являлась фигурой более значимой, чем просто начальник тюрьмы. Под мученицей же, видимо, подразумевалась та магичка, о которой совсем недавно толковали стражники, считая, что поблизости нет посторонних ушей. Услышав скрежет дверного замка, Торвальд не торопясь поднялся на ноги.
От света факела норандиец сощурился. Вопрос человека, появившегося в дверном проёме, был логичным, но требовал ответа долгого и развёрнутого. Поэтому, чтобы зря не терять времени, варг прямо, без лишних эмоций сказал:
- А ты что, не видишь? Веди сразу к начальству, там всё и объясню.
Правда, сокамерник всё же в общих чертах пояснил суть произошедшего, начав заранее оправдывать Торвальда, что при его взгляде на жизнь было неудивительно.

Выслушав сначала Танталаса, а потом и Торвальда, стражники переглянулись и посмотрели куда-то дальше, где еще минуту назад стояла госпожа Амая, однако сейчас там никого не было, а это значило…
- Только без глупостей, - произнес один из мужчин, отходя от выхода, давая узникам протиснуться. Второй стражник уже находился впереди, собираясь показывать дорогу и в случае чего лишать попыток бегства.
Оба заключенных продолжали слышать вопли из темницы неподалеку. Если бы они оглянулись, то ничего особенного разглядеть не могли, кроме разве что каких-то бумажек, висящих на нитках, свисая с потолка. Бумажки были исписаны какими-то каракулями и висели они там, откуда доносились крики и рычание.
Тем временем парочку начали вести наверх, прочь из подвала, но, не доходя до первого этажа, завели в небольшое помещение без окон, где на каменных стенах висело два факела, освещая пространство вокруг достаточно хорошо так, как если бы был день.
В центре комнаты стоял стол и два стула. Больше никакой мебели не было, а к дальней стене прислонившись, стояла та самая девушка, что приказала отвести Танталаса в темницу.

Танталас, виновато опустив голову, протиснулся из камеры прочь, остановившись от нее буквально в паре шагов. Мужчину остановили вопли, доносившиеся откуда-то неподалеку. Теперь они ощущались сильнее и мурашки, бегущие по телу, вынудили полукровку вздрогнуть на месте, оглядываясь назад.
Как бы тщательно не пытался Танис напрягать свой взор, дальше редких бумажек, с начертанными на ними письменами, он ничего не смог увидеть.
«Руны? Барьер?» — всматривался с незнакомые письмена он, но долго стоять не смог.
Ведомый стражниками, Танталас шагал примерно туда, откуда и пришел, только не доходя до выхода. Мужчину завели в такую же камеру, в которой ему недавно довелось пребывать. Без окон, голые стены. Единственные различия, здесь было много света и был стол.
Нервно сглотнув, полукровка шагнул внутрь, располагаясь подле стола, но не спеша садиться, выжидающе глядя на Амаю.

«Правильно, глупости тут ни к чему», - подумал норандиец, хотя фраза стражника выглядела скорее дежурным предупреждением, которое делают всем заключённым, чем серьёзной угрозой.
Оказавшись в коридоре, Торвальд инстинктивно обернулся на вопли, доносившиеся из дальней камеры. Обилие свисающих бумажек с непонятными символами привлекло внимание. Разобрать надписи на чужеземном языке не представлялось возможным, но, похоже, эти гирлянды и являлись печатями, которые удерживали фамильяра. На вид не самая надёжная защита, как отметил для себя варг.
Пройдя по коридорам и войдя в комнату для допросов вслед за сокамерником, норандиец встал у стены, прилегающей к дверям. Садиться за стол он не стал, так как стул его всё равно бы не выдержал. Сняв шлем и подшлемник, Торвальд слегка поклонился местной высокопоставленной особе, как равный равному, в знак приветствия, и стал ожидать дальнейшего развития событий.

Вопросительно взглянув на Торвальда, девушка спросила у стражника.
- А это еще кто? Я просила привести только узника.
- Госпожа Амая этот человек, судя по всему, оказался в той же камере, что и обвиняемый, - доложил стражник, кивая на мужчину в доспехах.
Неопределенно пожав плечами, молодая женщина некоторое время смотрела на Торвальда, а затем, тихо выдохнув, примирительно произнесла:
- Порой порталы открываются там, где по идее магии и нет. Что ж, путник, раз ты оказался в этом месте случайно, то я не буду держать тебя тут дольше положенного, а значит, ты можешь быть свободен, - кивнув стражнику, Амая перевела взгляд на Танталаса, не собираясь вести с ним беседы, пока в допросной находится посторонняя личность, но затем передумав, спросила, - Вместе с Вами должны были задержать красноглазую девушку, которая воспользовавшись общей суматохой – сбежала. Не знаете, куда она могла пойти?

Танталас воспринял новость, что его сокамерника отпустят, с облегчением. Все-таки ему просто не повезло оказаться не в том месте, не в то время, не с тем человеком.
Когда вопрос коснулся его самого, а главное Кристин, Танис заметно напрягся, задумавшись. Нет, он не знал где находятся сестры, естественно, и те двое мужчин. Вместе ли они или порознь? В порядке ли они? И чем больше задавался мужчина этими вопросами, тем больше он себя накручивал, находя причины для волнений.
«Не стоит ей давать и те крупицы знаний, что я имею! Эта Ки Ян — ее положение явно выше, чем обычной хозяйки борделя. Нельзя дать и капли возможности ей выйти на сестер!»
— Не знаю. Мы и города даже не знаем, так что ума приложить не могу. — честно ответил Танталас. — Лишь надеюсь, что далеко от того места, а лучше города. — его голос на краткий миг затих.
— Разве вам недостаточно одного меня? Пусть и случайно, вовсе не желая смерти той девушки, она погибла от моих рук, моей магии! Кристин совершенно ни причем, так что судите меня по справедливости!

Варг догадывался, что в отличие от сокамерника его тут совсем не ждали, но предполагал, что женщина захочет выяснить, каким образом кто-то умудрился пробраться в тюрьму с антимагической завесой, да ещё и в запертую камеру. Однако начальство на то и начальство, чтобы знать больше рядовых стражников, госпожа Амая не стала допрашивать Торвальда о его появлении, а, напротив, сама вкратце пояснила мужчине суть произошедшего явления. Похоже, этот мир был настолько пропитан магической энергией, что ни одна защита не могла ей противостоять, а значит и печати в подземелье не могли гарантировать, что фамильяр не сбежит.
Женщине явно хотелось провести допрос без посторонних, но дожидаться ухода норандийца она не стала, полностью переключившись на обвиняемого. Разговор был окончен, так что варг ещё раз кивнул, на этот раз в качестве прощания, и вышел из комнаты. Мешать или подслушивать он не собирался, но уходя невольно услышал о некой красноглазой Кристин, которую сокамерник старательно выгораживал.
Покидая здание казармы, Торвальд напоследок спросил у стражника:
- Служивый, как называется этот мир?

Городская улица

- Красноглазая девушка смогла выделиться на улице, на нее есть жалоба за покушение на жизнь, - тихо ответила Амая, провожая взглядом удаляющегося Торвальда. Как только за мужчиной закрылась дверь и парочка осталась наедине, девушка продолжила, - Кроме того, за девушками может начаться охота, Ки Ян ведь совладелица местного борделя. Наверняка, чтобы отомстить Вам, она захочет завладеть Вашими друзьями. Так что подумайте об этом.
Амая на некоторое время замолчала, давая Танталасу возможность переварить услышанное, рассматривая мужчину своими темными глазами, а после произнесла:
- Убийство обычно карается смертной казнью. Однако в министерстве и так много душ, чтобы заполнять его еще одной, - молодая женщина скрестила тонкие руки на груди, не мигая, уставившись на полукровку, - Возможно, Вас стоит отдать Ки Ян, чтобы именно она распоряжалась судьбой человека, забравшего у нее преданного телохранителя…

Танталас думал, выдерживая долгую паузу, не зная, как ему поступить. Довериться Амаи — шанс обречь своих подруг на муки в бордели или помочь им? Мужчине жутко сейчас захотелось пить, и он безуспешно сглотнул вставший в горле сухой ком.
— Я… — замялся он, потерев горло. — Я не знаю где Кристин. Честно. Когда началась вся та заварушка в таверне, когда я встал на защиту того мага, Кристин вернулась к нам за помощью для каких-то детей. Сказала, что целителя в этом городе нет, а дальше… — и он закончил историю на этом, не находя в себе сил напоминать себе снова о своем грехе. — Да… Дети… В домике лекаря, что неподалеку. Им нужна помощь. Я более чем уверен, что сейчас она ищет ее.
Танталас к своему удивлению воспринял свой возможный приговор куда спокойнее, нежели мог.
— Когда стражники вели меня сюда, я слышал какая участь меня может ожидать. Если такова будет ваша воля, то душам в вашем министерстве придется потесниться. Лучше сгорать мучительно на костре, чем от такого стыда и унижения. Мне останется только молиться, что мои боги простят меня.

Амая молча выслушала слова Танталаса, а когда разговор зашел о больных детях, кратко пояснила:
- Целительницу, что должна была к нам прибыть, убил иномирный демон. Он понес свое наказание, но больным от этого не холодно не жарко. Я направлю в домик лекаря стражу и если там действительно кому-то нужна помощь, то ее окажут, - молодая женщина помолчала, а после не без доли сомнения в голосе произнесла, - И каким же богам молятся убийцы?
Не то, чтобы Танталас был похож на кровожадного маньяка, но в Мистерии очень часто внешность была обманчива, а потому на нее особо не смотрели.